Шедевры РГБ. Часть III. Неповторимость экземпляра

Третья часть альбома «Шедевры Российской государственной библиотеки» посвящена особым экземплярам печатных изданий, приобретшим в момент создания или за долгие годы своего бытования неповторимые черты.

Автор предисловия к разделу — кандидат искусствоведения, советник дирекции РГБ, председатель Экспертного совета по книжным памятникам и Рабочей группы при Экспертном совете Наталья Юрьевна Самойленко.

На начальном этапе европейского книгопечатания типографы ориентировались на рукописную книжную традицию во всём, что касалось особенностей литер, размещения текста на странице, разлиновки и украшения. Для инициалов и миниатюр на листе с напечатанным текстом оставлялись пустые места. «Совсем не обязательно, что печаталась, украшалась и переплеталась книга в одно время и в одной мастерской. Чаще всего было совершенно иначе: в зависимости от возможностей владельца печатный текст украшался и переплетался другими мастерами — иллюминаторами и  переплетчиками. Облик книги изменяли и новые владельцы, в чьих руках она оказывалась спустя десятилетия или даже столетия. Так произошло и с пергаменным экземпляром Библии Гутенберга: часть миниатюр в ней датируется не XV, а XIX веком. Великолепный переплет из дерева разных пород был сделан в конце XIX века по заказу коллекционера Генриха Клемма» (из предисловия к разделу).

Но ранний период книгопечатания знает и примеры книг с гравированными иллюстрациями: именно к такому типу изданий относится экземпляр сборника рассказов Джованни Боккаччо «О знаменитых женщинах»  1473 года с грубоватыми ксилографиями, раскрашенными вручную. Значительно более тонкую работу и мастера-гравера, и художника, подцветившего иллюстрации нежными, полупрозрачными красками, можно увидеть в экземпляре венецианского издания Библии Малерми  1493 г.

Книга «Зерцало мира»  увидела свет в значительно более позднюю эпоху — в 1732 году, — но её можно также со всем основанием отнести к раннему этапу книгоиздания: она стала одиннадцатой из семнадцати первопечатных турецких книг. Экземпляр этой энциклопедии, хранящийся в РГБ, снабжён многочисленными иллюстрациями, схемами и картами, также раскрашенными вручную.

Некоторые экземпляры, изготовленные специально для преподнесения влиятельному лицу, уникальны во всех своих элементах: от использованной бумаги и состава текстов до роскошного переплета. Пример такой книги — «Неистовый Орландо» Лудовико Ариосто, которая включает саму знаменитую поэму, дополнительные песни к ней, а также комментарий к сложным для понимания местам. Всё это издано на голубоватой бумаге, проиллюстрировано яркими миниатюрами с использованием золота и заключено в переплет из кожи двух цветов, с золотым тиснением и металлическими накладками.

В России также была традиция «персонализации» печатных книг: в альбоме представлен экземпляр московского издания «Службы и жития Сергия Радонежского и его ученика Никона» 1646 г., первые листы которого украшены рукописными миниатюрами. 

Настоящими шедеврами становились богато иллюстрированные издания научной и научно-популярной тематики. К числу таких книг можно отнести книги Марии Сибиллы Мериан — немецко-голландской художницы и естествоиспытательницы, — посвящённые насекомым и пресмыкающимся, их повадкам и жизненному циклу. Среди них — «Метаморфозы суринамских насекомых» 1705 года. «Художница была прекрасной акварелисткой, и ее работы служили образцами для раскраски гравюр. Вероятно, какие-то  экземпляры Мария Сибилла Мериан расцвечивала сама. Во всяком случае, качественная разница между экземплярами вполне очевидна. Лучшим в коллекции Библиотеки является экземпляр первого издания 1705 года, принадлежавший Петру III» (из предисловия к разделу).

Раскрашенный экземпляр восьмитомного альбома «Сад римский» — иллюстрированного каталога растений Ботанического сада Рима — происходит из библиотеки фаворита Екатерины II Александра Дмитриевича Ланского. Царственная покровительница с большим вниманием относилась к кругу чтения своего юного возлюбленного и сама заказывала для него лучшие издания. Просвещенная императрица также была инициатором создания великолепного альбома «Описание и изображения российских произрастений…». Труд академика Петра Симона Палласа проиллюстрировал петербургский художник Карл Фридрих Кнаппе, а гравюры по его рисункам выполнил И. Порта.

Вершиной ботанического книгоиздания по праву считаются работы Пьера-Жозефа Редуте. «Высочайшее качество печатных изданий по рисункам Редуте, вышедших в  эпоху наполеоновских войн, во многом объясняется тем, что на смену черно-белым контурным гравюрам приходит цветная гравюра пунктиром, что дает гораздо более надежную основу для доработки листов. Это уже не раскраска, а деликатная подкраска, лишь оживляющая гравюру» (из предисловия к разделу).

Альбомов, листы в которых были оживлены ручной подкраской, было много в библиотеках членов дома Романовых. Один из примеров — очень редкий экземпляр «Театрального альбома» из коллекции императрицы Александры Федоровны, четыре части которого включают тексты, иллюстрации и ноты.

Традицию раскраски гравюр — в сильно упрощенном виде — можно наблюдать и в одном из самых массовых типов печатных изданий, народных лубочных картинках. Листы религиозного содержания раскрашивали более аккуратно, а песенный лубок могли украсить свободными цветными пятнами.

Работа по созданию цифровых копий наших шедевров продолжается, и подборки будут пополняться.

Часть I. Пером и кистью

Часть II. Торжество печати